Материалы судебного процесса

Свидетельские показания

Статья из архива
Мы свидетельствуем и свидетельство наше верно...
(Из свидетельских показаний в городском суде)

Из показаний Мацко С.А., матери Марии ДЭВИ ХРИСТОС (г. Донецк).

«...Устиновская Т.Я. (председатель организации «Порятунок») вредит моей дочери, старается доказать всем, что она психически больна. Я в этом году была на свидании у дочери 2 раза и ничего подобного о ней сказать не могу. Моя дочь — нормальная девочка, умница, грамотная. Свидетели от «Порятунка» выдвигают лживые обвинения, подкреплённые лжесвидетельскими показаниями. Моя дочь 1 год и 9 месяцев содержится в СИЗО Лукьяновской тюрьмы, где испытывает унижения, оскорбления, жару и голод...

На суде присутствуют только свидетели организации «Порятунок», которые все обвиняют мою дочь, по заранее готовым выступлениям. Других людей просто выгоняют из коридора. При мне Подгородецкий С.В. прибегнув к сержанту милиции, вывел из коридора (до начала суда) Ковальчук В., которая просто пришла увидеть своих друзей. Я спросила у представителя властей почему (?), на каком основании вы её просите покинуть территорию суда (?), почему не предъявляете претензий к другим гражданам, которые находились в зале перед входом в коридор. Он мне ответил, что это по указанию Подгородецкого С.В., что он руководит всем. Складывается впечатление, что Подгородецкий С.В. направляет ход событий на суде и кому на нём присутствовать.

Кто имеет право оскорблять мою дочь, говоря на суде, что она — «преступница»? Наверное вам известно, что каждый человек считается невиновным, пока его виновность не установлена законным порядком путём гласного судебного разбирательства. Судья позволила себе во время заседания, трижды назвать мою дочь «преступницей». Она ни в чём не виновна. Если она считает, что пришла в этот мир после Исуса Христа в лике Утешительницы — то это ещё не даёт право её оскорблять публично, доводить её до состояния, чтобы «скорая» оказывала ей медицинскую помощь. Пока ещё вера у нас не запрещена и не подсудна. Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести, выражения.

Почему во время заседания забыты большинство международных договоров о правах человека и гражданина?

Я неоднократно встречалась с представителями «Белого Братства», беседовала с ними и хочу сказать, что все они нормальные люди; эрудированные, добрые, которые не нарушают и не посягают на законы государства и правопорядка.

А что касается их веры в мою дочь — это свобода религии, свобода убеждений, слова, т.е. демократия.

Представители организации «Порятунок» считают мою дочь, всех братьев и сестёр «больными людьми». Нет и ещё раз нет — все они нормальные, порядочные люди, и дай Бог, чтобы было таких больше... И что плохого, что они стремятся к лучшему, верят в хорошее будущее, где все будут уважать друг друга, любить, но не убивать; любят мою дочь и верят в неё?

Моей дочери предъявлено обвинение в причинении тяжких телесных повреждений, что возможно, если оно причинено действием. Вы что верите, что она — эта маленькая, хрупкая девочка — способна кому-то сделать зло или причинить действительные тяжкие телесные повреждения? Моя дочь верит в Своё Начало на Земле и дарит всем только свою любовь и доброту.

...Средства массовой информации публикуют клеветнические материалы, оскорбляющие честь и достоинство моей дочери (как гражданина, как женщины) и чувства верующих, которые её любят...»


Из показаний Ковальчук М.В., матери Владыки Иоанна-Петра Второго (г. Нововолынск): /руський перевод ниже/

«Мій син, Ковальчук В.В., і дочка, Ковальчук В.В., з 1991 р. 12 місяця перебували в «Білому Братстві», де знаходились до 1 листопада 1993 р. 11 листопада 1993 р. я приїхала в Київ. По радіо передавали, що вони затримані в Софіївському Соборі. Потім їх відправили в профілакторій. По своїй простоті я повірила радіо, що вони знаходяться на лікуванні в профілакторії. Шукала по лікарнях, профілакторіях. Радіо і телепередачі весь час говорили, щоб забирали дітей після лікування додому. Мені на думку не могло прийти, що вони можуть знаходитись в спецприймальнику. Дякуючи добрій людині, я розшукала своїх дітей на Червоному хуторі в лікарні №1. Для мене це було щось жахливе. В коридорі по 6-7 омонівців, в палатах по 2 омонівця. Затримані з «Білого Братства» лежали в палатах з побоями. Я ледве впізнала свою дочку, завдяки материнській інтуіції. Вона лежала вся чорна від побоїв, від побаченого я втратила свідомість. Мене положили в сусідню палату, де я знаходилась 1 добу. Моя дочка не могла ходити, в неї було перебите перенісся, збільшена печінка. Ноги і руки були чорні від побоїв. В палаті мені розповіли, як їй в машині робили екзекуцію. Омонівець став чоботом на печінку і бив її в обличчя. Потім мене направили в міністерство внутрішніх справ за дозволом на їх звільнення з «омонівського профілакторію». Нас ніхто не захотів прийняти. Тільки винесли альбом з фотографіями. На фотографіях їх однією рукою тримали за волосся, а другою — за підборіддя, і по їхніх обличчях текла кров. Отаку жахливу картину я побачила. Дуже жалію, що ті мученицькі фото я не вирвала з альбома, щоб залишити доказ так званої «доброти» міліції і омонівців. Бажано, щоб цей альбом з фотографіями був на судовому засіданні. Коли я повернулась з лікарні, здавалось, що я бачила жахливий сон. В міністерстві я зустрілась з іноземними журналістами, дала їм адресу лікарні, але їх омонівці не пропустили, щоб не було свідків розправи над «Білим Братством». Я провела свою відпустку в лікарні біля дітей. Коли їх забирали в спецприймальник вони не хотіли їхати туди. Дочка стала просити, щоб я забрала її. А хто мені її віддав? Це тільки по інформації віддавали, а насправді — ні. Всіх росіян відправили на поїзда, а мої діти залишались в спецприймальнику. Коли я в лікарні поцікавилась, чи заведена кримінальна справа на мого сина, мені відповіли — «ні». Показали трьох чоловік, на яких заведена кримінальна справа. Потім приїхав великий чин і відправив трьох чоловік в Росію.

Завели кримінальну справу на мого сина потім і взяли під варту. Після того, з деякими формальностями відпустили мою дочку. Я вела ії і за сльозами не бачила дороги. Вона не могла нормально ходити. Нам допомогли доїхати на вокзал, звідки ми поїхали додому. Вдома вона лікувалась по справжньому, без кулаків і резинової палки міліції».

/руський перевод/

«Мой сын, Ковальчук В.В., и дочь, Ковальчук В.В. с 1991 г. 12 месяца пребывали в «Белом Братстве», где находились до 1 ноября 1993 г. 11 ноября 1993 г. я приехала в Киев. По радио передавали, что они задержаны в Софийском Соборе. Потом их отправили в профилакторий. По своей простоте я поверила радио, что они находятся на лечении в профилактории. Искала в больницах, профилакториях. Радио и телепередачи постоянно говорили, чтобы забирали своих детей после лечения домой. Мне не могло прийти и мысли, что они находятся в спецприёмнике. Благодаря хорошему человеку я разыскала своих детей в Красном Хуторе, в больнице №1. Для меня это было что-то ужасное. В коридоре по 6-7 омоновцев, в палатах по два омоновца. Задержанные с «Белого Братства» лежали в палатах с побоями. С трудом я узнала свою дочь, благодаря материнской интуиции. Она лежала вся чёрная от побоев, от увиденного я потеряла сознание. Меня положили в соседнюю палату, где я находилась 1 сутки. Моя дочь не могла ходить, у неё была перебита переносица, увеличена печень. Ноги и руки были чёрные от побоев. В палате мне разсказали, как ей в машине делали экзекуцию. Омоновец стал сапогом на печень и бил её в лицо. Потом меня направили в министерство внутренних дел за разрешением на освобождение с «омоновского профилактория». Нас никто не хотел принять. Только вынесли альбомы с фотографиями. На фотографиях их одной рукой держали за волосы, а другой за подбородок, по их лицам текла кровь. Вот такую ужасную картину я увидела. Очень жалею, что те мученические фото я не вырвала с альбома, чтобы оставить свидетельства так называемой «доброты» милиции и омоновцев, желательно, чтобы этот альбом с фото был на судебном заседании. Когда я возвращалась с больницы, то, казалось, что я видела кошмарный сон. В министерстве я встретилась с иностранными журналистами, дала им адрес больницы, но их омоновцы не пропустили, чтобы не было свидетелей разправы над «Белым Братством». Когда их забирали в спецприёмник, они не хотели туда идти. Дочь стала просить, чтобы я её забрала. А кто мне её отдал? Это только по информации отдавали, а на самом деле — нет. Всех руських отправили на поезд, а мои дети остались в спецприёмнике. Когда в больнице я поинтересовалась, заведено ли криминальное дело на моего сына, мне ответили — «нет». Показали троих человек, на которых заведено криминальное дело. Потом приехал большой чин и отправил их в Россию.

Завели криминальное дело на моего сына уже потом и взяли под стражу. После того, с некоторыми формальностями, отпустили мою дочь. Я вела её и за слезами не видела дороги. Она не могла нормально ходить. Нам помогли доехать к вокзалу, откуда мы уехали домой. Дома она лечилась по-настоящему, без кулаков и резиновой палки милиции».


Из показаний Данченко Т.Г. (г. Сургут).

«1 ноября 1993г. я пошла на площадь Богдана Хмельницкого, чтобы увидеть нашего Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС и послушать Её проповедь. Период с 1 по 10 ноября был объявлен Декадой Покаяния. Братья разсказывали на площади людям о том, что Свершилось Второе Пришествие Христа в Образе Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, о том, что надо разкаяться в своих грехах перед Ней, молиться, ведь с 1990 г. идёт Апокалипсис. Беды, болезни, катаклизмы обрушивались на головы и без того измученных людей. А всё ведь по грехам человеческим. Придя на площадь, увидела отряды милиции и ОМОНа, которые начали хватать и грузить в машины, как дрова, всех, кто говарил о покаянии, Приходе Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС. Потом стали забирать и тех, кто заступался за Белых Братьев. На площади началась суматоха. Люди не могли понять, что произходит. Тогда я встала на крышу легкового автомобиля, как на трибуну, чтобы можно было видеть побольше людей, и стала их призывать к Любви, Добру, Свету, покаянию. Люди начали подтягиваться со всей площади. Затем начала объяснять, как правильно читать Молитву Света Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС... Меня забрали с площади со многими братьями и привезли в приёмник-разпределитель г.Киева. Я была возмущена произволом властей. Я не была преступницей, чтобы со мной так обращались. Без всяких объяснений забрали с площади, избили и привезли в разпределитель. Я, в знак протеста, объявила голодовку и оказала неповиновение в передвижении. Отказывалась идти. Меня тащили силой и били дубинками и ногами. В разпределителе сорвали с моей шеи косыночку, кинули на пол, заломили руки и ногами придавили к полу для того, чтобы произвести описание, т.к. я не называла своих данных.

После киевского «приёмника», повезли на железнодорожный вокзал, где меня и других братьев стали «грузить» в железные вагоны, с решётками на окнах. Нас отправили в Луганск. Во время перевозки от приёмника-разпределителя до ж/д вокзала, представители милиции били нас дубинками и ногами.

В Луганске же, с нами обращались ещё более жестоко — по-зверски! Когда выгружали из вагона, у меня вырвали клок волос, по лицу потом текла кровь. Из машины в приёмник-разпределитель нас тащили за ноги, голой спиной по решётчатому полу так, что содрали кожу. Затем, при описании одежды, наручниками приковали (разпяли) к железной решётке, стали снимать с меня джинсы. Ноги отрывались от пола, и я висела на кистях, наручники резали руки в кровь.

С разпределителя повезли в психиатрическую больницу. В больнице была «медицинская комиссия». Меня привели в палату, где стояла койка, и дежурил ОМОН. Некоторых братьев бросали на эту койку, срывали с них одежду и одевали больничную. Меня тоже бросили на койку, сорвали одежду и одели больничную сорочку. Когда меня раздели, то я сама себе удивилась, у меня всё тело было жёлто-синее с огромными кровоподтёками от сильных побоев. Члены «медицинской комиссии», увидев меня такую, не проявили ни капли сочувствия и сострадания, и после осмотра сказали, что я — «отъявленная». После того, через весь уличный двор, в одной сорочке, потащили в стационар, заломив руки высоко за спину. На улице уже был снег и температура -20°С. Когда тащили в стационар, ударили головой о дверь, хотели ещё ударить о дверь машины, но я уклонилась. В психбольнице подошла заведующая и заявила: «Я вас заставлю есть. У меня такого не было ещё, чтобы я не сломила упрямство». Начали у нас брать анализы. Я оказывала неповиновение, потому что была совершенно здорова и не нуждалась в принудительном обследовании. Заявила, что пищу буду принимать только на свободе. Тогда пришли 4 женщины «медсестры», каждая из которых была в три раза больше меня, и навалились на меня, чтобы держать. Хотели взять анализы со рта, носа, заднего прохода. Мучили долго, но так и не взяли. Вечером пришла другая «медсестра». Подошла ко мне, схватила меня за косичку и потащила с кровати, вырвав при этом все волосы на затылке. Потом меня привязали к кровати и в ногу поставили капельницу.

Через 2 часа меня и некоторых братьев перевезли в хирургическую больницу г. Луганска. Там ко мне подошёл один из заведующих отделения и заявил: «Я тебя сломаю. Сломаю твоё упрямство». Приказал поставить мне капельницу. Меня снова приковали наручниками к кровати, привязали ноги и поставили в руку капельницу. Я не знаю, что это было за лекарство, но от него у меня началась очень сильная дрожь во всём теле. Было ощущение, что у меня отрываются все внутренности, стучали зубы, дрожала каждая клеточка в организме. Такое я видела в кино, когда людей пытали электрическим током. Я же повторяла Молитву Света Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС. И просила Её Помощи. Молитва МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС снимала боль, залечивала раны, согревала меня в холод, поила в жажду.

Когда меня трясло, заведующий только наблюдал. Это длилось до тех пор, пока я не стала терять сознание. Потом вытащили капельницу. Дали немного поспать. Затем принесли глюкозу и начали снова колоть. Кололи весь день. Вечером ко мне подошёл медбрат и сказал: «Начни хотя бы пить. Тебя приказано колоть до тех пор, пока ты не начнёшь пить».

Вот так «заботились» о нашем здоровье и благополучии «органы правопорядка» и «служители милосердия».

Только Молитва и Имя МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС помогли вынести все зверские издевательства. Вышла я на свободу 25 ноября. Измученное и изтерзанное тело после всех пыток Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС Возстановила за короткий период, сделав меня ещё здоровее и прекраснее.

Я не держу обиды и зла на своих мучителей. Они — просто заблудшие души. Их надо жалеть и молиться о их прозрении и прощении. Судья им будет Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС.

Я начала служить Господу МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС с марта 1992 года. Пошла за МАРИЕЙ ДЭВИ ХРИСТОС по зову сердца. В Общину «Великое Белое Братство» никого силой не тянули, туда шли по собственному желанию. Господь силой никого за Собой не тянет. У кого не хватало духовных сил и желания служить, тот уходил сам, и его не держали. Не помню, чтобы я когда-нибудь голодала в «Братстве». Господь всегда Давала Своим детям пищу. Употребляли только вегетарианскую пищу. Но мне от этого хуже не стало. А, наоборот, была всегда в хорошей физической форме, чувствовала лёгкость в организме, был чистый и ясный ум. И всё это, благодаря молитве и Вере в Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС».


Из свидетельств Волковой Л.Г. (г. Симферополь).

«В августе 1995 года я наконец-то увидела на суде Живого Бога МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС. Сколько же в Ней Любви, Нежности, Света! Почему на суде я ни разу не услышала от свидетелей о том, что творилось 1 ноября 1993 г. на площади у Софийского Собора, где «омоновцы» избивали в кровь беззащитных братьев. Из толпы сначала выхватывали тех, кто пришёл с цветами увидеть Бога Живого МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС и покаяться в своих грехах. Белых братьев и сестёр хватали, тащили, били дубинками и ногами, забрасывали в подъезжающие с решёткой машины, как неживых, а у самих в глазах — страх, у других же «блюстителей порядка» — ярость. А на площади, в основном, стояли дети, женщины, девушки — от 5 до 84 лет. Я не понимала, чем и как можно было так запугать милицию, что ребята, служащие в ней, потеряли человеческое лицо и действовали, как «роботы»! Я была возмущена этим произволом.

Это беззаконие не обошло и меня...

Я стояла молча и лишь про себя читала Световую Молитву, ко мне подошёл омоновец, потребовал показать паспорт, и тут же грубо, без разрешения, сам полез в сумку. Там, кроме личных вещей и паспорта, ничего и не было. Он вытащил паспорт, посмотрел, и при моей украинской прописке трое омоновцев схватили меня за руки и ноги, и поволокли к машине. Пинком забросили в машину, как дрова, при этом сквернословя. В это время на площади осталась десятилетняя дочка. В машине, кроме меня было несколько сестёр. Их били. За перегородкой в машине стонали избитые братья. Нас привезли в РОВД. С применением физической силы сфотографировали. К вечеру повезли на ул.Ремонтную д.7. По непонятным причинам, долго не выпускали из машины. В горле стало першить, заболело сердце, почки. В спецприемнике, не задавая мне вопросов, стали описывать меня, как вещь. Слышала, как избивали братьев, и как те не выдерживали и вскрикивали.

В камере было 30 или более человек. 2-3 мирские женщины, у которых были вши. Утром мы стали просить, чтобы нас выпустили, но в ответ нас стали травить газом. Тогда мы стали петь Песни Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС о любви, но нас опять травили газом. И так продолжалось по нескольку раз в день. Одной сестре силой открыли рот и стали туда брызгать из балончика, затем в глаза. Л.... Ш.... так ударили по голове резиновой дубинкой, что она, как мёртвая, упала на пол. Другой сестре — разсекли голову в кровь. В знак протеста мы объявили сухую голодовку.

У З.... «блюстители порядка» сняли золотые серёжки, которые потом не отдали. У меня с головы пытались снять капор, когда тащили в камеру. Один милиционер другому говорил: «Давай снимем с неё. Смотри, он у неё почти новый»...

Когда отправляли в другой город, «загружали» в вагоны с решётками, как особо-опасных преступников. Кругом стояла охрана в красных беретах и со страхом смотрела на нас. В вагоны затаскивали избитых братьев, некоторые были раздеты. Одного так избили, что он лежал босиком на холодном полу перед нашей клеткой, с разбитым и перекошенным лицом. Он даже не мог говарить, только улыбался — его звали Н.... . Если кто в вагоне просился в уборную, то в ответ в тебя брызгали газом, на примере З...

Её же, когда привезли в г. Славянск, пытались изнасиловать в отдельной камере. Раздели почти догола, щипали её за грудь. Потом один милиционер говорил другим, что изнасиловали её. Меня же один милиционер пытался ударить ногой в пах, когда двое других волокли за руки, при этом ругался чёрной бранью и нецензурными словами. Растегнули мне молнию на брюках... То и дело вытаскивали из машины братьев и били так, что те не выдерживали и кричали.

И всё это произходило, как в каком-то кошмарном сне. Так мне Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС показала истинное лицо милиции, сняв с них маску «блюстителей порядка». Все эти люди — как роботы, зомби — выполняли команды, забыв, что все предстанут перед Господом МАРИЕЙ ДЭВИ ХРИСТОС в День Божьего Суда. Где же их любовь, доброта, справедливость, честь, простая человеческая совесть?!!!

Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС Пришла Наполнить наши сердца Любовью, Светом, Добром. Она Учит нас любить друг друга, на зло отвечать Добром. А сколько же вы изъяли Литературы, Ликов Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, Её Стихов о Любви к Исусу Христу, Её детям. Она же Борется за каждую душу. Сейчас даже на суде Просит покаяться всех людей. Неужели вы этого не видите и не слышите? Она же — Живой Бог МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС! Всё это время все твердили, что мы — под гипнозом. Да никакого гипноза! Я полюбила МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС за Любовь, Чистоту, Красоту, за то, что Она — Господь. Притянулась к Ней всем Сердцем. Господь мне лично Показывала такие чудеса, так Помогала... Да разве не чудо, если с помощью Её Световой Молитвы я выдержала 32 суток сухой голодовки? И всё это время нас мучили, угрожали разправой, насильно ставили капельницы. При этом связывали ноги, приковывали наручниками к кровати. Мы просили врачей и милицию, чтобы нас отпустили на волю. Мы требовали каждый день, чтобы прекратилось это беззаконие, и мы бы прекратили голодовку сразу же. Но они были глухи и слепы. А наша Любовь и Вера в Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС укреплялась.

...Пророчества Её постепенно сбываются.

Скажите, пожалуйста, на каком основании меня с паспортом задержали 1 ноября 1993 г. на Софийской площади и издевались в течении 32 суток в спецприёмнике и в больнице, с аргументом «выяснения личности»? Кто из изполняющих законы ответит мне на это?

А тем не менее, всё равно, на суде пытаются сделать «подтасовку» фактов и очернить нашего Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС. Лгут, не боясь ничего, прямо в глаза! Где же совесть? Все эти ужасы и беззакония я прочувствовала на себе. А сколько братьев и сестёр разсказывали как их изтязали... Когда всё это разсказываешь людям — никто не верит: «Не может быть, что вас судят и гонят за веру. Вы же ничего плохого не делаете, а только хорошее. Говарите о Добре и Любви». Люди приглашают: «Приходите ещё». Спрашивают: «Когда всё это зло закончится?». Они устали от лжи, обмана, зла, жестокости. А некоторые ещё не понимают, что нужно начинать с себя.

Так проявите же и вы Любовь и Милосердие к Господу МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС. Не мучайте Её. Она же Пришла Спасать наши души, Наполнять наши сердца Светом Любви. А скоро, совсем скоро, Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС Будет Вершить Небесный Суд над всеми нами. Она Даёт последний раз людям поиграть во зло на Земле. Вам же даётся Милость Божья разобраться, понять Истину.

Всё, что написано, я видела своими глазами».


Из свидетельских показаний Пономаренко Л.В. (г. Киев).

«1 ноября 1993 года я, как и многие наши братья и сёстры, пришла на Софийскую площадь встретить Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС. Когда я туда пришла, то увидела на площади небольшое количество людей, которые группками собирались в разных местах. Кроме них было много милиции. В каждом прилегающем к площади переулке стояли милицейские машины (большие фургоны) и машины зелёного цвета (видимо, военные), ещё были автобусы с милицией (или ОМОН). Когда к площади стало подходить ещё больше людей, милиционеры начали ставить металлические ограждения и никого не пускали на площадь. Кроме того, было много теле- и фотокорреспондентов. Среди стоявших у заграждения людей было много тех, у кого в руках были цветы. К людям подходили наши братья и начинали благовествовать. Одна из сестёр забралась на машину для того, чтобы её услышало как можно больше людей и стала говарить людям о Господе МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, чтобы они не разходились, а дождались, и Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС Прийдёт, обязательно, в течении этих 10 дней. Её схватили и бросили в милицейскую машину, стали забирать и других братьев, которые были между людьми. В стороне от памятника Б.Хмельницкому стояла машина, возле неё стоял человек, командовавший погрузкой задержанных и отправкой машин. Машины подходили конвейером, в них забрасывали людей и увозили, затем подъезжала следующая машина. В толпе раздавались разные возгласы. Одни призывали милиционеров, указывая на тех, кто благовествует, и их сразу же забирали. С братьями особо не церемонились, их тащили по асфальту, не разбирая, кто это — брат или сестра, молодые или пожилые. Были и среди наблюдавших всё это людей недоумённые возгласы: «За что их хватают?». Некоторые отвечали: «За правду». Тем, кто пытался заступиться, милиционеры угрожая, говорили: «Иди отсюда, а то и тебя заберём». Многие люди вообще не успевали понять, что же тут произходит. Потому что, как только кто-либо из братьев начинал объяснять им, что собираются прихожане для молебна, покаяния и что Прийдёт Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС, как их сразу же забирали и увозили. Я слышала, как один из милиционеров говорил людям, что на Ю.Кривоногова объявлен всесоюзный розыск и «за его голову» назначена определённая сумма денег (сколько, не помню). Всё это произходило в течении нескольких часов, за это время забрали всех братьев из Общины и многих людей, пришедших к Св.Софии встретить Своего Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС. Хватали всех без разбора: и мирян, и братьев, и корреспондентов, в том числе и иностранных, хотя они предъявляли свои документы. Я была на площади и 2-го ноября. Всё произходило таким же образом, как и 1-го, только людей уже было поменьше, а милиции столько же. Повторилось то же, что и 1-го числа. Братья благовествовали, а их забирали из толпы людей и увозили в машинах.

Я была настолько потрясена тем, как разправлялись над верующими, которые даже не сопротивлялись этой разправе, что в последующие несколько дней не могла очнуться от увиденного и пережитого мною тогда на площади. А ведь эти избиения и гонения начались раньше.

Когда я была в Луганске летом 1993 года, мы принесли в спецприёмник передачу братьям, которые уже тогда сидели за Слово Божье, меня прямо там задержали, сфабриковав ложное обвинение, что меня якобы задержали на улице. Когда я попросила объяснить причину моего задержания, ответом была дубинка по моей спине. Меня повезли к прокурору района. Он мне сказал, что если я уеду из города и не буду заниматься «ерундой» (так он назвал служение Богу МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС), только в том случае он меня отпустит. Отказавшись от его предложения, я была доставлена в спецприёмник. В знак протеста против их беззакония я не принимала их пищу. Ела только хлеб, который приносили мне сёстры (передачу). Находилась там около двух недель, пока не забрала меня дочь.

Сейчас я тщетно пытаюсь понять, что же произходит на «суде». Кого и за что судят? На скамье подсудимых — Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС, Иоанн-Пётр Второй, Ю.А. Кривоногов — те, кого ещё тогда в 1993 году объявили преступниками за Веру, кого травили, гнали, оклеветали; кто пытался тогда на Софийской площади отстоять своё гражданское право на свободу совести (принятое всей международной общественностью и ратифицированное Верховным Советом Украины) и право своей души узнать Истинного Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС, даже если это непонятно и не принято официальной церковью и властями...»


Из показаний Микитенко В.Б. (Киевская обл.).

«...С издёвкой и ухмылками «сопровождали» нас стражи порядка в места заточения, постоянно били, в результате чего у меня было сломано ребро, поставлена «печать» на лбу от того, что один омоновец придавил ногой мою голову к асфальту... Потом, находясь в камере РОВД г. Киева, с братьями изпытывали избиения, ругательства и т.д. Они (т.е. милиция, прим.) позволяли себе вольности, как фашисты, думая, что сейчас их время и забывая, что они — люди; извергая из себя лишь грязь, пытаясь запугать тех, кто в «клетке»...»


Из показаний Кулик И.А. (г. Кировск).

«14 октября 1993 г. меня задержали омоновцы возле Бессарабского рынка (г. Киев), когда я разсказывала людям о Боге Живом МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, разпространяла Поэму и Учение Господа. В отделении Старокиевского РОВД, куда меня насильно «привели», без предъявления какого-либо обвинения по поводу задержания, изпользовали «черёмуху», несколько раз ударили, когда я повторяла Молитву Света и не давала им порвать книжечку МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС.

...Наша защита во всех случаях была Одна — Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС и Её Световая Молитва, никогда я не видела и сама не оказывала никакого другого действия защиты против работников милиции и людей, неверящих в МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС.

...Когда с ул.Ремонтной,7 3-5 ноября (не помню точно даты) нас отправили в г. Харьков, тоже в спецприёмник, работники милиции поступали просто не по-человечески: дубинки уже почти для многих не применялись, т.к. большинство братьев было ослаблено разными сроками голодовки протеста, с нами обращались как с неживыми людьми: одну бабушку из катакомбной церкви просто потащили по ступенькам за ноги...»


Из показаний Kyдpявoгo П. (г. Чepкaccы).

«...свидетельствую о том, что знаю, видел и слышал лично...

Брата Юрия, сестру Марию и меня, ехавших поломниками в г. Киев услышать проповедь Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, схватили одетые в милицейскую форму люди г. Кагарлык. При этом повредили коленный сустав сестре Марии...

Затем отвезли в спецприёмник г. Боярка, Киевской области, желая снять с себя ответственность за тяжёлое состояние физического здоровья, до которого они нас довели. Служители спецприёмника начали ежедневными пытками стараться заставить нас предать Святую Веру сердец наших... Верующих, и меня в том числе, подвешивали на острых наручниках на весу, что надолго повреждало суставы и нервные окончания (полгода болели кисти рук). Обливали ледяной водой и бросали в одиночную камеру, на мокрое одеяло (ноябрь месяц, при неработающем отоплении). В качестве «разрешённого» средства применялось избиение резиновыми дубинками без ограничения.

...Брата Юрия, сидящего на стуле без спинки, били дубинками вдвоём по спине и по солнечному сплетению одновременно. Заливали воду в органы дыхания. Удары кулаками назывались «разминкой», и это когда бьют живого человека!

Важно знать факты, как гонят и пытают за Веру, чтобы понять, что эта Вера Истинная, Вера в Бога Живого МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС.

19.04.95 года в г. Чepкaccы, брата Марка и меня «спрятали» от людей в камере приёмника-разпределителя. Эта акция готовилась заранее, ибо за неделю до этого... была напечатана газетная статья, которая прямо натравливала работников МВД г. Чepкacc на проповедников Церкви Бога! При том, что наши документы были в порядке, нас держали вместо 3 дней по закону — 6 дней по беззаконию.

Мираж безнаказанности многих обманывает здесь, на Земле, прельщая оправдывать зло и заниматься самооправданием. Тёмные власти временны, Власти Света — Вечны. Безнаказанности нет, у Бога всё справедливо, возмездие падёт на голову нечестивцев, всех гонителей Правды и Истины...»


Из свидетельских показаний Васильевой Т.И. (г. Череповец).

«...1 февраля 1994 года я благовествовала на улицах Киева, разносила Слово Божье людям, желающим познать Истину. Ходила по аллее парка в Печёрском районе. Ко мне подошли два милиционера, схватили меня вместе с братом, крича, что вы — «Белое Братство», запрещённые, всех вас надо пересажать в тюрьмы. Вызвали по рации машину и, заломив руки, затащили в неё, и отвезли в Печёрский РОВД. В отделении было много милиционеров в форме и гражданской одежде, издевались, смеялись, хулили Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС; проклинала, ибо хула на Дух Святый не простится вовек, призывала покаяться во грехе, который они взяли на душу, но это их ещё больше веселило. Мат, ругань изходили от них. При этом били себя кулаками в грудь, кричали: «У нас один Господь — Исус Христос». Прикрываясь Божьим Именем, начали избивать. Один из них, около двух метров ростом, в гражданской одежде, начал бить меня по лицу и телу ногами. Все делали вид, что ничего особенного не произходит. Смеялись. А он, ругаясь матом, кричал: «Убью!» и бил. Кричал, что якобы Белые Братья поставили на его подъезде крестики. Сетана боится креста. Бедные люди не знают, как защитить себя от зла на земле, рисуют крестики, а Спаситель-то совсем рядом — Господь МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС! Только призови Имя Божие!

Лицо моё от побоев было в кровоподтёках, синяках — опухло. Натешившись вволю, оттащили в камеру. На следующий день меня отвезли в больницу на обследование, могу ли я содержаться в таком виде в спецприёмнике. Врач дала согласие, но я отказывалась находиться там. Я не считала себя преступницей. Под насмешки меня вытащили из машины и затащили в здание. Опять били ногами. Это был самый настоящий сетанинский шабаш. За волосы затащили на второй этаж и бросили в камере. Через несколько дней в спецприёмнике появился агент СБУ С.Подгородецкий (именуя себя «Порятунком», т.е. «спасителем»), его помощник Федько и др. По его указу, но совершенно без моей воли и желания встречаться с этим человеком, милиция выполнила приказ Подгородецкого: меня брали за ноги стаскивали с нар, волокли на спине по полу и лестнице на первый этаж к так называемому «спасителю». Этим ещё раз подтверждая его явное отношение к СБУ, а на суде это стало очевидным. Он пытался воздействовать на меня своими психотропными средствами, при этом манипулировал руками. Это продолжалось более часа. Таких встреч было две или более. В знак протеста на безчинства и беззакония, которые творили «правовые» органы, я объявила голодовку, это была единственная форма протеста...»


Из свидетельских показаний Яготиной Г.Ф. (г. Екатеринбург).

«...Я верую в Господа МАРИЮ ДЭВИ ХРИСТОС с 1992 года, служу по зову своего сердца. Я счастлива, что Господь Дала мне такую Милость. 26 октября 1993 года я проповедовала в районе автовокзала г. Киева. Смеркалось. Человек в кожаном пальто грубо схватил меня за руку и, ругаясь нецензурной бранью, потащил меня к дороге, остановил машину и повёз в ближайшее РОВД. Там, оскорбляя, обыскали и избили меня. Забрали всё, представляющее ценность: Литературу, деньги и т.д. и бросили за решётку. Я прославляла Имя Бога Живого — МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС. Открылась дверь и впихнули какого-то пьяного уголовника со словами: «Утихомирь её». Я молилась. Этот человек угрожал мне, но прикоснуться боялся. Потом начал стучать в дверь, чтобы его убрали от меня. Его убрали. Рано утром (ещё было темно) меня выволокли на улицу, бросили в машину, и четверо, одетых в чёрное, повезли куда-то. Они издевались и смеялись надо мной, говоря, что сейчас они со мной сделают, что захотят, изнасилуют и убьют, выбросят на свалку, где меня никто никогда не найдёт. Всё это сопровождалось такой нецензурной бранью и отвратительными словами, что передать невозможно. Машина остановилась где-то. Меня бросили на землю. Встали вокруг меня, и кто-то из них дубинкой стал тыкать в интимные места. Все они как-то не по-человечески дышали и изпускали на лицо, одежду — сперму. Наиздевавшись, постучали в какие-то ворота и с бранью поволокли в одно из помещений, говоря, что я должна сказать спасибо, что они не убили меня. Они смеялись. Пинали меня и поволокли по ступенькам на третий этаж и забросили в камеру. Там было много сестёр. В знак протеста против произвола, мы объявили голодовку. Это была единственная возможная форма протеста, и мы её изпользовали.

До 29 ноября я была в застенках Украины, где пинали ногами, били дубинками — за Веру!»


Из свидетельских показаний Ялиифь (г. Черкассы).

«За три года благовестий много было разных изторий. Например, поехали мы с сестрой Марией в г. Ирклиев Черкасской обл., зашли в церковь оповестить о Приходе Христа на Землю. Очень не любили попы белых братьев и сестёр. Попа в церкви не было (поехал на похороны), а церковные бабушки сказали, что они — православные, и им прислали попа от Филарета, а это не от Бога. Мы встали около магазина, разложив Духовную Литературу, а Лики Матери Мира Марии ДЭВИ ХРИСТОС держали в руках. Стали подходить люди, собралось несколько десятков. И тут кто-то говарит: «…батюшка летит». И, действительно, бежал здоровенный упитанный поп, полы его рясы разлетались. Лицо багровое, разъярённое. Сходу разбросал слушающих нас, начал рвать, топтать Святую Литературу, а мы начали защищаться. Меня он отбросил к стенке, я стукнулась и упала, Марию — в другую сторону. Люди хватали его за руки, удерживали, защищая нас и говаря, что им интересно было слушать о Боге. Но поп, как демон, налетел, сотворил хаос, месиво и убежал, разталкивая людей. Со временем до нас дошла весть, что поп тот был сильно наказан, но как — я уже не вспомню.

…Приближалась осень 1993 года. Гонения на нас, юсмалиан, усилились. В то время для милиции было героизмом схватить белых братьев и сестёр, мы для них были «враг №1». А настоящие нарушители закона: воры, убийцы, преступники — отошли на 2-й план. Они всюду рыскали в поисках верующих Общины «Великого Белого Братства».

Вспоминаю двух братьев из Словакии: Иоанна и Иакова. Они постоянно улыбались глазами, светились чистотой помыслов, каким-то внутренним светом. Разве такие люди могут делать плохое? Конечно, нет!

Вспоминаю ноябрь 1993 года: люди разных возрастов с букетами цветов пришли на Софийскую площадь на встречу с Матерью Мира Марией ДЭВИ ХРИСТОС. И чтобы не состоялась эта встреча, власти придумали, что якобы белые братья и сёстры будут сжигаться на площади; это дало им оправдание пригнать много военной техники: бронетранспортёры, автозаки и части ОМОНа и «Беркута», собранные со всей Украины.

Свидетельские показания
Свидетельские показания

А скажите, люди, по совести: разве мирные верующие с цветами в руках способны на дурное? А что получилось? С Софийской площади г. Киева по радио и телевидению передавали сводки, как с поля боя. Всё, что случилось на площади, возложили на невинных Детей Божьих и Саму Матерь Мира Марию ДЭВИ ХРИСТОС, а те, кто повинен в этом, — остались безнаказанны. Но Правда Возторжествует! Не повторилось ли то же с юсмалианами, что и три века подряд после разпятия Исуса Христа было с христианами? Их убивали, жгли, мучили, бросали львам на разтерзание. Об этом подробно описано в книге Генрика Сенкевича «Камо грядеши» (Куда идёшь). Почитайте эту книгу, и вы поймёте, что произходило на Софийской площади в ноябре 1993 года. И ещё поймёте, Кто Пришёл на Землю.

…К 1 ноября количество юсмалиан в спецприёмниках всё увеличивалось. В нашей камере было около 40 сестёр. Сестре дубинкой разсекли голову, текла кровь, мы промывали ей волосы от крови. В камеру вбежал милиционер; я стояла с краешку, а он ногой ударил меня в солнечное сплетение, задохнулась, меня подхватили. В нас стали брызгать «черёмухой». Я 78 дней находилась в спецприёмниках Черкасс, Киева и Харькова, 1,5 месяца в г. Донецке. Мы в знак протеста незаконного задержания отказывались от пищи в спецприёмниках и больницах. В больницах нам делами капельницы с глюкозой и физраствором. Однажды медсестра говарит врачу обо мне: «У неё уже нет вен». Тогда начинали колоть в вены ног, связывая руки, ноги, и кто-нибудь садился сверху, чтобы не сопротивлялись, — так о нас «заботились» медики. И всё это произходило ежедневно.

…Когда перевозили нас с одного города в другой, — всех начали грузить в вагоны поездов, напихивая как сельдь в бочки, и увозить из Киева в разные места Украины. Меня увезли в Ясиноватую, а потом на «бобике» в спецприёмник — тюрьму г. Донецка. Там я отказывалась от еды, пила только несколько глотков воды из крана и несколько капель концентрированной своей урины. Постоянно лежала. Не было сил ходить, потом меня увезли в больницу г. Донецка. Там приносили еду, но я к ней не притрагивалась. Только требовала: «…выпустите меня на свабоду!». Естественно, я превратилась в «скелет»: кожа висела, стала дряблой, как у слона. И тут меня начали «спасать»: связали, привязали к кровати, сели сверху, держали голову крепко, всунув в нос обрезанную пластиковую трубку (не резиновую, а эластичную!), — порвали слизистую. Шла кровь, так мне влили полстакана солёного мясного бульона. Когда пришла главная, я её спросила: «Ведь вы — медик. Как вы могли после такой длительной голодовки влить такой яд?». Она опешила от неожиданного вопроса и несколько раз повторила: «Вы — медик?». После этого мне ничего не осталось, как начать принимать пищу, т.к. меня предупредили, что «это» будет повторяться ежедневно. Попросила картофелину, свеклу, морковину, чуть сырой капусты и подсолнечного масла. Принесли электроплиту, чашку от весов, на которой изпекла лепёшечку. Какая это была божественная пища! Вкуснее её ничего не было на свете…».


Из свидетельских показаний Елисея (г. Черкассы).
Свидетельские показания

«Первого ноября я был в Киеве и пришёл на площадь Богдана Хмельницкого. Площадь была оцеплена милицией, и находиться можно было только на тротуаре. В то время, как на саму площадь, как на парад, прибывали строем колонны милиции. К 12 часам на площади на одного гражданского приходилось по три милиционера в форме. Вся площадь была сине-серая от милиции. Даже бронетранспортёр пригнали. Верующие стояли с цветами в ожидании встречи с Матерью Мира Марией ДЭВИ ХРИСТОС. В 12:40 один из братьев обратился к людям: «Давайте позовём Марию ДЭВИ ХРИСТОС! Давайте прославим Бога!». И начал громко читать Молитву Света. Её подхватили братья вокруг, крепко окружив его кольцом со всех сторон.

Майор милиции тут же скомандовал: «Хватайте их», — хотя вначале должен был предложить нам разойтись. Сотрудники правоохранительных органов не утруждали себя даже соблюдением процедуры, настолько они были уверены в своей безнаказанности, считая нас «вне закона». Нас тут же стали хватать и валить на землю, применяя болевые приёмы, заламывая кисти рук. На нас становились сапогами, придавливая к асфальту, а некоторым братьям наступали даже на головы и лица. Подъехали милицейские машины, и нас стали забрасывать в них, избивая по дороге и выкручивая руки. Избиения продолжались и внутри машин.

В Шевченковском РОВД г. Киева, куда нас привезли, мы продолжали прославлять Матерь Мира Марию ДЭВИ ХРИСТОС и читать Молитву Света. Периодически к нам в камеру заскакивали милиционеры, избивая нас дубинками и травя слезоточивым газом. Меня ударили по грудной клетке дубинкой. К вечеру нас, как дрова, погрузили в машины и повезли в Дарницкий спецприёмник. При погрузке меня бросили на пол машины, и милиционер со всего маха пододвинул меня к двери, ударив сапогом по почкам. В Дарнице нас по коридорам таскали за волосы и уши, у многих были содраны спины. …На следующий день мы подхватили инициативу сестёр и в знак протеста против милицейского безпредела — забаррикадировали дверь нарами. Омоновцы ломали её металлическими трубами, целясь попасть в головы братьев, героически поправлявших разбиваемые нары, продолжали травить газом. А после, вооружённые до зубов, в касках омоновцы избили дубинками беззащитных верующих, которые не оказывали никакого физического сопротивления. Затем нас опять потащили в другую камеру и снова били по избитым спинам. Одному брату разсекли голову дубинкой, и долго не удавалось остановить кровь. Другой потерял сознание от полученных многочисленных травм, и его забрала скорая помощь.

Свидетельские показания
Свидетельские показания
Свидетельские показания

Вечером началась погрузка в машины, и нас повезли на станцию Дарница (товарная). Нас набивали по 17-19 человек в каждый отсек милицейского автомобиля, так что приходилось стоять на одной ноге. И находились мы в таком положении более 4 часов, ожидая погрузки. Нас забросили в холодные вагоны, в то время как температура воздуха была минусовой, не сообщив, куда повезут. На станции Ясиноватая, куда нас привезли, нами занялся Донецкий ОМОН и «добровольцы» из РОВД. Нас хватали за что попало и волокли в машины, избивая по дороге. Сестёр тащили за волосы. Меня удивило активное участие в этом процессе солдат внутренних войск, охранявших нас в пути, ведь это не входило в их обязанности. Они будто состязались с омоновцами в грубости, особенно преуспевая на сёстрах. Когда оставалось 2 купе — силы милиционеров изсякли. Они стали нас бросать в коридоре тюремного вагона и ударами сапог в пах продвигать к выходу.

На протяжении всего времени, с момента задержания, нам ни разу никто не сообщил: куда нас везут и что с нами собираются делать. В спецприёмнике и больнице г. Шахтёрска Донецкой обл. всё продолжилось: нас приковывали наручниками к кроватям и даже выводили в наручниках в туалет, как опасных преступников, награждали тумаками за неповиновение. Хотя надо сказать, что в этом городе к нам относились мягче, чем к нашим братьям и сёстрам в аналогичных заведениях других городов. Нам даже разрешили посмотреть вечерние новости по телевизору 10.11.1993 г., где показывали Матерь Мира Марию ДЭВИ ХРИСТОС.

В декабре 1993 г. я снова оказался в Черкасском спецприёмнике, будучи задержанным во время благовестия. Меня таскал за волосы начальник спецприёмника и лично руководил избиением, после которого всё моё тело было в синих полосах от дубинки, как у зебры. …В феврале 1994 г. меня с сестрой задержали в Барышевке во время проповеди. В Черкассах и Барышевке меня перетаскивали за волосы из камеры в камеру. Но особенно гордились своей грубостью милиционеры Боярского спецприёмника. Они даже хвастались, говоря: «Вы попали в гестапо». В Боярке, во время медосмотра, старший лейтенант разорвал на мне рубашку, хотя в этом не было никакой необходимости. А женщина-медработник не только не высказала сочувствия или возмущения таким грубым действиям милиционера, но даже одобрила их. По спецприёмнику меня водили, заломив руки болевыми приёмами, и этот же лейтенант сворачивал голову».


Из свидетельских показаний Беатриче (г. Красноярск).

«10 ноября 1993 года мы по билету вошли в Софийский Собор. Нам навстречу бежали посетители с детьми и кричали: «…там белые братья — убивать будут!». Братья стояли в Соборе, взявшись за руки, образовав круг вокруг алтаря, на котором Стояла Матерь Мира Мария ДЭВИ ХРИСТОС. Мы тоже подошли и стали в круг и начали петь: «Да Будет Свет, Любовь, Добро!». Затем ворвались омоновцы и стали круг разрывать, бить нас и разтаскивать, забрасывая в милицейскую машину… Вошла в машину Мария ДЭВИ ХРИСТОС: всех Покрестила, Благословила и Сказала: «Азъ вас очень Люблю». Спросила, как зовут всех по имени, и Села между нами. Одна из сестёр попросила разрешения сесть напротив, уткнулась в Мамин подол и плакала. Я гладила Мамины Руки. Маме было тяжело, и Она Сказала: «Деточки, Азъ так Устала». Мама нам немного Разсказала, как будет на Новой Земле. Какие будут прозрачные одеяния у сестёр, а потом будут приходить на Землю, чтобы помогать другим… Нас повезли в спецприёмник. В другом отделении этой машины сидели братья, и Мама Сказала милиционеру, сопровождавшему нас: «Не бейте, Азъ Посылаю вам Свет и Любовь». Милиционер посмотрел и ничего не сказал. Через какое-то время машина остановилась, и нас всех затащили в помещение, в котором на полу лежали избитые братья. Немного погодя Вошла Мама, всех Благословила, а потом Её увели, больше мы Её не видели. Нас привезли в спецприёмник. Стали разтаскивать по камерам, и в это время меня милиционер больно ударил ногой по копчику со словами: «А ты куда, старая?». Очень долго болел копчик. Нас, трёх сестёр, затащили в холодную камеру. Мы прижимались друг к другу, чтобы согреться. В знак протеста мы голодали. Каждый день приезжала скорая, прибегал милиционер и спрашивал: «…жива ли я?». Мерили давление (давление было нормальное), и меня не забрали в больницу. Но вскоре меня отправили в больницу и насильно поставили капельницу. Позже вернули опять в спецприёмник, т.к. у меня с собой не было паспорта. Следователь меня допрашивал и записывал, я взяла эти записи, порвала и сказала: «Хоть бейте меня, хоть убивайте». Следователь собрал остальные документы, вызвал дежурного и сказал: «Это ненормальная порвала все мои записи». Милиционер отвёл меня в камеру и сказал: «Будешь сидеть, пока не посинеешь». Потом нас с сестрой отправили в венерическую больницу. Мы с сестрой молились, чтобы нас выпустили. Когда подошла наша очередь на проверку, к нам подошла врач и говорит: «Ну что, сёстры, теперь ваша очередь». Мы ответили: «Хоть бейте, хоть убивайте, мы на кресло не пойдём. Мы — здоровы». И тогда врач сказала дежурному, чтобы он потихоньку нас вывел за территорию. Таким образом, мы попали на свабоду».


Из свидетельских показаний Леандры (г. Симферополь).

«1 ноября 1993 года. Киев, Софийская площадь. Подходим к площади, эфир, воздух — всё напряжено в ожидании. Площадь вся заполнена братьями и сёстрами. Я стояла у края площади, молилась, а душа разрывалась от боли, видя, как подъехали «воронки», и милиция стала избивать, запихивать и забрасывать братьев и сестёр в машины. Вдруг на площади мелькнула фиолетовая куртка (это была моя дочь Наташа, — я её не видела несколько месяцев и хотела подойти). Слышу команду: «Назад! Стоять на месте!». Я стояла метрах в 5-8 от танка БТР, наверное, он воздействовал на людей. Подошли 2 военных и, улыбаясь, попросили открыть сумку: я стою не реагирую, они сами разстегнули сумку и начали рыться в ней, но Духовной Литературы там не было, только мои личные вещи. Посмотрели паспорт и стали меня тащить, я сопротивлялась, но тут подошли 4 милиционера, взяли меня за руки и за ноги и запихнули в машину. Затем отвезли в отделение милиции, где обыскали. Здоровый мужик стал мне на ноги и больно пнул, усадив на стул. За столом сидели несколько человек, говорят: «Смотри», на столе стоял Мамин Лик, — я улыбнулась, и в этот момент меня сфотографировали. Затем привезли в Дарницкий спецприёмник. В нашей камере уже было несколько сестёр (ранее задержанных) и несколько бомжей (насекомые ползали по нарам).

Наутро развернулись бурные события: наших братьев били, а мы (чтобы нас не настигла такая же участь) забаррикадировались и требовали, чтобы не били братьев и отпустили всех на свабоду. Охрана долго не могла попасть в камеру, потом всё-таки ворвалась: стали бить всех дубинками. Одной сестре пробили голову, пошла кровь. Потом стали травить газовыми баллончиками. Одной молоденькой сестричке прямо открыли рот и стали брызгать туда «черёмуху». Мы рванулись к окнам глотнуть воздуха, но нас били и оттаскивали от окон. Такой Дух Защиты Был — не было ни боли, ни страха, а только возмущение и протест против такого произвола в отношении верующих. В знак протеста мы объявили голодовку. Начался этап по тюрьмам. Нас унижали, били, запихивали в камеры с железными нарами без матрасов. Как дрова, грузили в вагоны в сопровождении конвоя из «красных беретов». При подъезде в г. Славянск, оставили в закрытой машине, без водителей, — через несколько минут стало першить в горле и клонить в сон: видимо, чем-то воздействовали. Мы все взялись за руки, замкнули цепь и стали читать Молитву Света, — стало легче. Мы услышали звон небесных колоколов, — это была Поддержка Мамы. Вначале мы голодали. Потом некоторые стали есть понемногу.

Перед 25 ноября приходили несколько чинов и, глядя на нас, измождённых, спрашивали: «Ну что, возноситься будете?». В ночь с 24 на 25 ноября не давали спать, проверяли форточки, с опаской смотрели на нас. Утром 26 ноября пришли несколько чинов и спрашивают: «Ну что, вознеслись?». Говарим: «…ещё не время». Приходили провокаторы. Мы постоянно молились. Все мысли о Маме: «…как там ОНА?». Тех, кто не ел, в том числе и меня, отправили в Донецкий реабилитационный центр. Директору этого центра доложили, что мы при смерти. А мы ему говарим: «…отпустите нас, и мы уйдём». Проповедовали ему, он удивился о нашем задержании, — обещал помочь. Ушёл звонить «наверх». Пришёл удручённый, извинился и говарит: «Ничем помочь не могу, даже мой авторитет не помог. Ничего не могу понять, что произходит». Приезжал «светило» из Харьковского центра психологии, беседовал с нами. Был удивлён нашим всесторонним знаниям и написал заключение — «здоровы». Приводили ко мне попа, он предъявил мне претензию, что я заняла его одноместную палату, он здесь каждый год язву желудка от алкоголя лечит. Весь персонал ему руки целовал. Потом поп устроил шумную попойку с девицами и песнями. Нас перевели на другой этаж.

Однажды, я увидела сияющий бело-голубой свет, и моя жизнь промчалась, как в кадре, я уже уходила из жизни. Вдруг ворвался медперсонал: за руки, за ноги меня схватили и понесли в реанимацию, стали делать уколы, капельницы. Я говарю им, что мне очень плохо, а они мне говорят: «…зато ты осталась живая». Заведующая кричит: «Я за тебя под суд не пойду! Мне за границу надо ехать!». Меня насильно накормили через катетер, и я сказала, что буду сама готовить пищу. Мне принесли эл. плиту, овощи, муку. Один милиционер из охраны был добрый, говарит: «Чем тебе помочь?». «Отпусти меня», — говарю, он отвечает, что не может этого сделать. Тогда я ему говарю: «…ну почитай мне» и даю христовочку с Ликом Матери Мира Марии ДЭВИ ХРИСТОС. И он прочёл, и все 5 человек, которые были в палате, удивлённо слушали. Потом он не стал приходить: наверное, донесли на него, и его куда-то перевели. В конце декабря меня перевели в спецприёмник».


Из свидетельских показаний Ахсаф (г. Москва).

«В Киеве меня задержали 10 ноября 1993 года. Из СИЗО нас в закрытой машине (в грузовом вагоне) отправили в Полтаву. По возрасту я была старше всех, и считали, что я всех «с толку сбила». Волосы у меня были длинные, и за них меня таскали на допросы по коридору и через пороги. Как-то три милиционера потащили меня в пальто в душ и стали поливать холодной водой. Говорят: «…выбросим её на мороз». Я схватила шланг и направила на них, и они втроём не могли его вырвать у меня, всё удивлялись: откуда такая сила?.. Вот Так Защищала и Оберегала нас Мама. Я очень благодарна Матери Мира Марии ДЭВИ ХРИСТОС за постоянную Заботу, Любовь и Поддержку, — я на себе это изпытывала постоянно».


Из свидетельских показаний Зория (г. Кишинёв).

«Меня задержали осенью 1993 г., я оказался в спецприёмнике. Нас с братом обыскали и развели по разным камерам на 15 суток, а оказалось — на месяц. После недели пребывания в спецприёмнике, привезли много братьев и сестёр. Сёстры пели песни, их били, брызгали «черемухой». Братья и сёстры стали стучать в двери и скандировать: «Свабоду юсмалианам. Не бейте братьев». После этого стали братьев и сестёр вытаскивать из камер и разпределять в машины, а потом — в вагоны с решётками. Развозили в разные спецприёмники Украины. Меня отправили в Горловку (в Румянцевскую больницу). Я отказывался от пищи, меня привязали к кровати, через катетер вводили глюкозу. Охраняли нас 4 милиционера. 26 ноября пришёл майор, отдал паспорт (у меня были документы!) и потребовал разписаться, что не еду в Киев. Медперсонал собрал мне деньги на дорогу. Я уехал в Киев и стал искать братьев. Ходить было тяжело, — болели ноги. Все храмы были разгромлены, а братья — арестованы. Братьев не нашёл и поехал в Кишинёв».


Из свидетельских показаний Фиолетты (г. Череповец).

«…Киевский спецприёмник. До 24.11.1993 г. охрана вела себя спокойно, а в ночь на 24 ноября постоянно заглядывали в окошечко. А утром стали издеваться, «что никуда не улетели». Мы отвечали, что это нам была проверка. Мы продолжали голодать — многие уже по месяцу. Некоторые из работников приносили нам из дому продукты, пироги, но мы ничего не ели, отстаивали свою Веру и свабоду.

Свидетельские показания

Конец 1993 г., 1994 г. — нас постоянно забирали. Подгородецкий приходил в спецприёмник и вёл себя как начальник: раздавал разпоряжения, и его слушали. Кто из нас отказывался к нему идти, их притаскивали за ноги.

…В июне 1994 г. проповедовала в г. Гребёнки. Кто-то из местных жителей сообщил в милицию, нас разыскивали. Были втроём, я стояла возле калитки, подъехала милицейская машина, меня схватили, втолкнули в машину, надели наручники. А люди (молодцы!) увидели и спрятали моих братьев, и милиции не выдали. А поздно вечером посадили на Киевскую электричку. Меня отвезли в Лубны, там очень сильно били, в одежде обливали в душе. Пригласили заведующую психдиспансера. Доктор спросила: «Чем могу помочь?». Я ответила: «…поступите по совести». Она написала в справке: «здорова, в лечении не нуждается». Меня отпустили».


Из свидетельских показаний Лаванды (г. Киев).

«...Во время проповеди весной 1994 года, в Полтаве, меня задержали и отправили в спецприёмник, где нас с сестрой жестоко били ремнями. За нею через день приехала мама и забрала её. Я осталась одна. Меня водили на допросы (им нужна была фамилия и адрес), угрожали бросить в камеру к грузинам, обрить налысо и смолой нарисовать крест на голове, били дубинками, кулаками. Меня таскали в холодный душ, обливали из вёдер холодной водой и полураздетую тащили по коридору, сажали в холодную камеру, где меня насильно кормили 3 заключённых женщины, но я всё выплёвывала. И так было несколько дней. Потом они стали съедать мою порцию и говарить, что скормили мне. Одна из них всё выспрашивала моё имя, — я ей назвала вымышленное; и когда меня вызвали на допрос по этому имени, я поняла, что это была «подсадная утка».

...Ко мне приходил врач из психушки и сказал, что, если я не буду есть, — они заберут меня в психушку и насильно будут кормить. И сказал, что Мария ДЭВИ ХРИСТОС Разрешила разговаривать с мирскими неагрессивными людьми. Через несколько дней он пришёл опять и, зайдя в камеру, произнёс: «Слава Марии ДЭВИ ХРИСТОС!», я ответила ему: «Слава Марии ДЭВИ ХРИСТОС!». Он опять просил употреблять пищу, так как вынужден будет забрать меня в психушку. Затем меня перевели в общую камеру, где я пела Мамины Песни, и одна из тех женщин, которая участвовала в насильном кормлении и грозилась меня побить, потом уверовала и сказала, что, когда выйдет из тюрьмы, будет искать белых братьев. На допросе следователь бил меня дубинкой, к нему в это время зашёл другой следователь и говарит: «…что ты с нею возишься? — Вызови врача, пусть сделает укол, так она разскажет, как в пелёнки делала». Затем они как-то узнали, что в Полтавском спецприёмнике была моя дочь, и следователь, ударив меня кулаком так, что я свалилась на лавку, сказал: «Ах ты, старая, — возпитывать дома детей должна, — так ты ещё и с ребёнком пошла…»».


Из свидетельских показаний Римоны (г. Москва).
Свидетельские показания
Свидетельские показания
Свидетельские показания

«…Впервые увидела Марию ДЭВИ ХРИСТОС 10 ноября 1993 года в Софийском Соборе. Когда я услышала приятный РАдной Голос, оглянувшись назад, увидела на алтаре Матерь Мира. У меня покатились из глаз слёзы от счастья. Наконец Совершилась Встреча, о которой я мечтала всю жизнь! В этот День в Софийском Соборе произходила мистика. Чувствовала открытый Космос, звёзды, чистоту, открытость, духовность, единомыслие и радные вибрации. Благодарю за Великую Милость!

В Софийском Соборе мирный молебен прервали ворвавшиеся омоновцы, превратив в бойню, стали избивать дубинками, после чего хватали за руки и ноги и забрасывали в милицейские грузовики, увозя в спецприёмники, где продолжали избивать. У меня всё тело было в синяках, левая рука от избиения была травмирована (хотели хирургическим путём вскрыть опухоль, я не согласилась). …Мы все оказались в спецприёмниках. Через 2 дня поездом в закрытых вагонах с решётками, как преступников, этапом из Киевского спецприёмника нас развезли в другие города Украины.

На одной станции в вагон вбежал верующий, наш брат, и передал нам целый пакет яблок, говарит: «Я знаю, вы — «Белое Братство», верите в Марию ДЭВИ ХРИСТОС. Эти яблоки из моего сада, ешьте…». Защиту и Заботу мы ощущали постоянно и благодарили Матерь Мира Марию ДЭВИ ХРИСТОС. Особенно мне запомнился Полтавский спецприёмник своей жестокостью. Чтобы запугать — нас выводили к сторожевым собакам. Постоянно твердили: «Откажитесь от своей Веры в Марию ДЭВИ ХРИСТОС, мы вас отпустим!». Против такого беззакония мы протестовали голодовкой вместе со всеми верующими. Я никогда не видела такой жестокости.

Спустя некоторое время, группу верующих, в которой была и я, привезли в психиатрическую больницу. Сначала нас обследовали, а затем поместили в реанимационное отделение. В спешном порядке делали уколы, чтобы спали синяки. Затем возле каждой кровати ставили подставки с капельницами. Без нашего согласия, привязав ремнями к кровати, вливали психотропные жидкости через вену. После этого болела голова, чувствовала раздвоение сознания, ослабление ума, очень болело всё тело. Спасала от этого ужаса только Световая Молитва. Когда протестовали, то нам говорили, что переведут в палаты с психическими больными, тогда узнаете, как сопротивляться. Случайно я услышала разговор врачей, с ними был ещё омоновец. Врачи говорили между собой: «Что же нам делать с «Белым Братством»? Ведь говорили, что они закодированные, зомбированные. Мы им влили столько психотропной жидкости, их ничто не берёт. У нас изсякли все запасы, что же с ними делать?». А другой врач отвечает: «Что делать? — Отправить обратно в спецприёмник и всё!». На следующий день нас, действительно, отправили обратно в спецприёмник. ...Затем власти изпугались, что об этом преступлении над верующими может узнать весь мир, и стали выпускать нас».


Из свидетельских показаний Понамарёвой А.П. (г. Чебаркуль).

«...Вот уж, поистине, материальный мир — королевство кривых зеркал, где ложь выдаётся за правду, а Истина преследуется, попирается, уничтожается. Свидетельством тому — позорное судилище над МАРИЕЙ ДЭВИ ХРИСТОС, где творится вопиющая несправедливость и беззаконие. В частности, на суде разсматривается событие, произошедшее в ноябре 1993 года в Софийском Соборе г. Киева, а «пострадавшими» выступают... люди в спецформе, вооружённые до зубов. Но разве можно назвать людьми тех, кто по первому сигналу избивает вкровь ни в чём неповинных верующих?..

Свидетельские показания
Свидетельские показания

...В июле 1994 года меня схватили на вокзале, где я благовествовала о Втором Пришествии Христа в Теле Матери Своей. Притащили в отделение милиции, разположенное в здании вокзала. «Блюстители порядка» ругались матом, выкрикивали гнусные оскорбления в адрес МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС. Меня били, грозили изнасиловать, рванув кофточку, обнажили мне тело. Я благовествовала сидящим за решёткой, молилась. И по Воле Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС, пославшей мне Световую Защиту, насильники не посмели совершить эту гнусность. Я была свидетелем, как издевались милиционеры над теми несчастными, которых притаскивали они в своё звериное логово. Их били, отбирали деньги. Одного мужчину избивали до потери сознания за то, что он протестовал против произвола. А его жену (или сожительницу) насиловали в «предбаннике» все желающие. Об этом нетрудно было догадаться по стонам и отдельным репликам. По Воле Господа МАРИИ ДЭВИ ХРИСТОС утром меня выпустили.

Через день опять забрали, но уже в другом месте города. Били, прижигали руки сигаретой, грозили, что убьют и бросят в мешке в р.Днепр. И опять, находясь в отделении милиции (не знаю в каком, так как привезли ночью), видела, как творился произвол над задержанными. У них отбирали вещи, деньги, били. Одним словом — занимались бандитизмом, призванные защищать.

Затем меня продержали два дня в Дарницком спецприёмнике. После чего, «чёрную» от побоев, отправили в психушку. В знак протеста я отказывалась есть, принимать ненужное мне лечение, хотела сбежать. Меня опять били, теперь уже санитарки. Привязывали к кровати за руки и ноги, прижимали подушкой лицо, насильно запихивали еду, поставили какой-то укол, после которого я почувствовала, что становлюсь тупым, безвольным существом. В полузабытии я услышала фразу: «Ещё один такой укол, и будет настоящая шиза». В конце концов я сдалась, назвала свою фамилию, начала есть. Все сразу стали ласковыми, добрыми. Перевели меня в тихую палату. Да, сетане только того и надо, чтобы превратить нас всех в послушных рабов. Сразу звериная маска превращается в «добродушную». А попробуй возстань против мракобесия, разоблачи беззаконие, так сразу увидишь «клыки и рога».

Слава Богу, что в милиции и в психушке я всё же встречала людей, не совсем потерявших совесть, которые ещё не убили Бога в душе своей.

Даты пребывания в неволе я не помню, фамилии насильников не знаю. Но Есть Всему Единственный Свидетель — Бог Живой МАРИЯ ДЭВИ ХРИСТОС».